ПрологПролог
Вечер, озеро, поляна, закат. Розовые лучи солнца игристо проходят сквозь ветви деревьев, будто опытный портной умелыми руками разрезает полотно; зеркальная водная гладь отражает небосклон. Темно-синий небосвод к горизонту плавно переходил в малиновый. Подул легкий ветер. На воде появилась рябь, небо в отражении беспокойно зашевелилось. Звуки оркестра пронзительно разрывают тишину. Похороны… Огромная толпа около могилы ярко изображала скорбь по умершему. А может кто-то и действительно страдал. Вдалеке от собравшихся стояли двое: одетые во все черное, в длинных палантинах. Довольно женственные двойняшки со светлой, почти мраморной кожей, аристократическими длинными пальцами, большими зеленными глазами, тонкими бровями, прямыми каштановыми волосами до плеч и белесыми прядями на висках и рваной челке. Холодный Алекс с суровым выражением лица, леденящим душу взглядом, направленным в неизвестность и ненавидящая весь мир Виктория, уничтожавшая глазами толпу.
Девушка склонила голову на плечо брату, положила руку ему на грудь, едким хриплым шепотом, уставшим от слез и истерик:
-Ненавижу… Я хочу порвать их всех… за предательство и лицемерие…за маски…
Ведь убийца среди них… Однозначно…
-Нельзя действовать наверняка, - тихо сказал Алекс, обнимая Викторию, поглаживая ей плечи,- Возможно, он здесь. А, может, убийц было несколько. Мы это узнаем, и…- запнулся, вздохнул, поцеловал сестру в лоб.
Два силуэта словно застыли вне времени и пространства. Испепеляющий взгляд в пустоту. Ветер колышет подолы, волосы, смахивает с лица Виктории слезы.
Рвущая изнутри горечь, прожигающий душу огонь ненависти, охлаждающая рассудок, лишающая чувств месть. Боль… Словно тысячи кинжалов вонзаются в сердце каждую секунду… Словно одно сердце на двоих…
Все ушли. Небо становилось темнее. Тонкой полоской грязно-пурпурного цвета угасало солнце, умирая в долгой агонии. На небе показалась первая блеклая звезда, за черным лесом – слабое очертание маленькой луны. Тихий шелест травы казался зловещим шепотом смерти, едкой насмешкой судьбы над юными графом и графиней д`Эврэ.
Алекс подошел к могиле, преклонил колено, положил руку на землю, склонил голову:
-Мы отомстим за твою смерть, отец… Клянусь, я сам найду их и, сгораемый жаждой ненависти и мести… - запнулся, прогнулся, получив сильный удар в спину рукояткой катаны.
-Хватит! – раздраженным голосом прошипела Виктория, убирая катану.
Швырнула меч. По телу пробегает мелкая дрожь. Нервное. Села под деревом, обняв колени, смотрит на огонь, вспыхнувший вокруг нее. Физически уже вымоталась, почему-то... Но внутри эмоции зашкаливают. Не понятно, то ли хочется кого-то убить, то ли громко кричать от бессилия . Понимает, что истерика еще не закончилась. Внезапные вспышки агрессии или капризов бут продолжаться на протяжении вечера, дня... Ужасающе смотрит на брата, осознавая, что не может контролировать даже собственно состояние. В голове крутится один лишь вопрос: "Что делать?.." - судорожно сбивая остальные мысли, или их задатки. «Что делать?» - единственное, что было в голове близнецов. Ведь найти решение не означало найти выход из ситуации. Решение – всего лишь малая, но равноценная часть сложной задачи, у которой, возможно, и решения-то нет. Все это равносильно параболе – бесконечность, заключенная в дугу…всего лишь…
Всего лишь пустота, пространство, боль и ненависть, переходящая в злобу и убивающая привычное внутри… Песчинка…
1 глава1 глава
На кровати лежал красивый юноша с длинными пепельными неровными волосами, спокойным и холодным лицом. Хоть глаза его были закрыты, было понятно, что они не знают жалости и любви. Поза его так же показывала полное спокойствие, даже величие и высокомерие, несмотря на то, что он ранен и в бинтах. Обстановка в комнате довольно скудная, если это вообще можно назвать обстановкой: обшарпанные серые стены, два стула, старая тумбочка с облезлым покрытием и кровать. Стекла в одной оконной створке не было, поэтому было забито досками, двери в комнату так же не было.
У окна стоял стройный хрупкий парень в изодранных джинсах, полосатой серо-фиолетовой кофте спадающей на одно плечо, длинными черными волосами сзади до середины бедра, от талии, заплетенные в косу, по бокам и сзади сверху – почти до локтей. Тонкие изящные запястья и длинные черные когти. Накрашенные черным глаза. Почувствовав шевеление на кровати, развернулся:
-Как Вы?.. – проговорил он, стараясь скрыть трепетное волнение.
-Я?.. – сухо спросил юноша. Огляделся, пытаясь что-то смутно вспомнить, - Где я?.. и как давно здесь?
-Сравнительно недавно… Вы пробыли без сознания почти сутки, - услышав холодный голос, без единого намека на эмоции, плен его волнений растаял, скрывать что-либо более не приходилось - Скоро я начал бы беспокоиться о Вас, господин Воккельвейд… - уже обычной интонацией произнес он.
В ответ на свои слова парень встретил спокойный, полный ледяной ненависти взгляд:
-Все прочитал? – холодно, даже слишком холодно по отношению к хрупкому мальчику произнес демон.
-Да. – Едва заметная усмешка проскользнула на губах, - все, что мне нужно…
Юноша с кровати медленно поднялся, неспешно направился к говорившему:
-И что тебе было нужно? Зачем?
-Элементарное: имя, кем являетесь… одна сплошная формация… - мягкая полуулыбка и вновь подступившая тревога - и хотелось Вас поблагодарить за то, что помогли мне сбежать…
Юуки посмотрел пристальнее, спокойно:
-Ты тот юноша… Шандор, кажется? – поднял его голову за подбородок, - вампир…. Да, ты тот самый… - провел большим пальцем по его щеке.
Кто сказал, что вампиры живут вечно? Несмотря на их силу, ловкость и скорость, у каждого из них своя слабость. Слабость Шандора стояла прямо перед ним. Что делать? Осознание того, что готов выполнить все, что он скажет, в то же время, понимание, что находиться рядом с ним – сравнимо подписанию себе смертного приговора. Нет. Это и становилось смертным приговором.
-А ты всего лишь демон.… Не чувствующий боли, сострадания и жалости…
- Аристократичный вид, манеры, речь… - не слушая его, продолжал Юуки, - ты из благородной семьи? Что же ты делал в столь злополучном развратном месте? – в ответ лишь усмешка и дерзкий лукавый взгляд.
-А что касается меня, - усмехнулся демон,- да, я такой, как ты сказал, но тебя явно не должно это интересовать…
-Да, конечно… как пожелаете… - со всей вежливостью ответил Шандор, - меня совершенно не интересует, что на Вашей совести тысячи смертей…
Схватив за горло, Воккельвейд вжал в стену говорившего, пристально посмотрел исполненным ледяной ненависти и гнева взглядом, от чего вампир сначала смутился, потом поежился. Отпустил юношу, сочтя гораздо ниже своего достоинства глупую разборку с жалким вампиренком.
-Тебя не интересует судьба твоей сестры и брата? – холодно спросил он, сильно зацепив этими словами вампира. Но в этом холоде таилась не обычная пустота, а презрение.
-Нет! Моя судьба их не интересовала! Я для них никто! И они для меня теперь тоже!.. – в ответ высокомерная усмешка. Разозлившись сильнее, указал на дверь, - Вон отсюда!
Юуки усмехнулся, снял бинты, оправил на себе порванную одежду, направился к выходу. Не ожидав подобной реакции на слова, Шан резко развернулся, с желанием в глазах броситься к нему, чуть подался вперед, но вовремя остановил себя. В душе мальчика заиграл испуг. Забоялся потерять ЕГО, и так не принадлежавшего ему.
Помедлив и замешкавшись окончательно, с трудом выдавил из себя:
-Вы… не уходите…. - голос дрожал и так же трудно давался, - у Вас одежда порвана… - выкрутился Шан, окончательно взяв себя в руки, направился к нему, едва уловимо улыбнулся, - я мог бы Вам помочь зашить…. Знаете, Вам не стоит разгуливать в подобном виде…
С надеждой смотрел он на Юуки. С надеждой, мольбой, невольно показывая всю свою безграничную преданность ему. Демон остановился, оглянувшись на вампира, чуть усмехнулся. Пройдя обратно в комнату, снял с себя черную порванную атласную рубашку с широкими рукавами, узкими манжетами и почти закрывающими ладонь кружевными отрочками на них, протянул ему. Шан, поискав по пыльным ящикам, нашел моток старых ниток и иглу, сел на краешек кровати, взяв его рубашку. Аккуратно вставил нить в иглу, осторожно, но крайне неумело начал зашивать дыры, постоянно протыкая пальцы, вздрагивая и едва заметно морщась от боли. Воккельвейд сел позади юноши, аккуратно обнимая за талию, заглядывая ему через плечо, насмешливо чуть улыбаясь, наблюдая за его работой. Мягко прижал к себе, от чего Шан вздрогнул, затаив дыхание, распахнув глаза, не веря в происходящее, слыша мягкий, но по-прежнему холодный шепот и ощущая губы над ухом:
-Ты не отдыхал все время, пока я приходил в себя?..
-Д-да…. – едва слышно произнес он. Робкое сбитое дыхание, чуть склонил голову, - я.. я…
- Тебе стоит отдохнуть, - перебил его все тот же шепот.
-Да… как скажете…. – все еще не веря в происходящее, произнес вампир, укладываемый на кровать в объятьях демона.
-Вот и хорошо… - шепот стал тише и горячее. Губы находились так близко к его щеке, что, не касаясь их можно было почувствовать их жар. Реальность и мечты смешивались в сознании Шана, словно он попался на свои же уловки, словно ему кто-то устроил эту иллюзию. Братик… Нет, брат слишком ненавидел его, чтобы устраивать столь сладкое представление. Тогда, почему все так? Шан закрыл глаза и, затаив дыхание, чтобы ненароком не сломать столь хрупкую и прекрасную мечту, повернул голову, подаваясь к губам демона, но тут же почувствовал прохладный воздух комнаты. Юуки уже отстранился и лежал рядом, склонив голову на подушку и наполовину прикрыв глаза. Но руки так и остались обнимать изящное тело молодого вампира.
Влюбиться по-настоящему для Шана означало преклониться и безоговорочно подчиниться. За несколько лет бордельной жизни молодой граф Риаган твердо решил оставаться независимым, убить в себе все чувства, оставив лишь холодную расчетливость. От него можно, даже нужно ожидать предательства, удара в спину. Не стоит говорить о доверии к нему. Многое ему легко давалось. Способность полного управления сознанием давала бы хорошие результаты, если бы не печать. Не особо трудолюбивый, лучше даже сказать, ленивый вампир и не пытался искать способов высвобождения сил. Теперь он мог только читать память людей. А точнее, воспоминания. Вампиром стал тоже из-за лени, но больше из-за детской наивности и доверчивости. Разве мог десятилетний забитый ребенок-паинька представить, насколько низко он падет, чем будет заниматься ближайшие шесть лет. Мировоззрение его полностью поменялось. Мир перестал казаться наполненным добротой, заботой и мягким солнечным светом, который он теперь не мог выносить. Исполинская ненависть ко всему живому и обросшее льдом сердце пускали по его жилам яд мести, желание разрушать чьи-то судьбы, заставлять кого-то мучиться и наслаждаться этим.
Но под толстым слоем льда все-таки таились чувства. Полностью контролируемые. До этой встречи. Все переменилось в одно мгновение. Теперь Шандор был готов пойти на все, чтобы быть рядом с его любимым и драгоценным демоном, который стал смыслом его жизни. Мечтал об улыбке, мягкой, нежной, посвященной ему. Но представить себе не мог Его улыбающегося, именно улыбающегося, а не изгибающего губы в презрительной ухмылке или едкой усмешке.
«Я не могу спать, не умею, ведь я всего лишь вампир.… А ты… Ты - идеальный хищник, убийца, тайный козырь императора. Не чувствуешь боли, не знаешь страха, сильный талантливый демон. Сколько ты живешь? Ты помнишь последние полторы тысячи лет свое жизни или, лучше сказать, существования. Не чувствуешь боли. Ни физической, ни душевной… наверное, из-за этого не знаешь любви и сострадания… и хотел бы умереть.. да… думаю, хотел бы… ты ищешь способы, но ни один из них не дал желаемого.»
-Что ж… мне жаль тебя… - едва слышно проговорил Шандор, предельно нежно, словно мягкое перо, проводя ладонью по щеке Юуки. Глаза заблестели от слез, нахлынувших вместе с эмоциями. Собравшись с силами, он впился в губы демона коротким сладким поцелуем. Он успел отстраниться до того, как его отстранили бы сильные руки или ответили бы на поцелуй желанные губы, постоянно чуть скривленные в легкой усмешке. Поднялся с кровати, бесшумно вышел, оглянувшись на мгновение в дверях.
«Уходит. Сбегает от меня моя же игрушка. Предполагал, что он полюбит меня, но не думал, что так быстро. Но так даже интереснее.»
-Смогу ли я увидеть тебя еще? – вкрадчиво произнес Юуки.
Услышав это, Шан замер, пытаясь поверить в происходящее. Юуки наблюдал за ним, наслаждаясь его замешательством. Молчание затянулось. Шану казалось, что тишина, воцарившаяся в доме по его вине, звучала слишком громко и резко и придавливала своей тяжестью к полу. Демону же вскоре надоела столь однообразная картина, и он направился к вампиру. Через пару мгновений юный граф почувствовал его ладони на своих плечах и губы около уха, выпускающие из себя леденящие интонации:
-Это я здесь гость, а не ты. Поэтому стоит уйти именно мне. – При этих словах все сжалось внутри Шана, пелена слез заволокла глаза. Он не хотел его отпускать и не мог удерживать то, что не может принадлежать ему. Его вновь поглотило смятение.
-Этот дом..заброшен...ты не гость… - с плохо скрываемым волнением проговорил Шандор.
-Просто скажи, что тебе страшно. Я останусь. – с легким ехидством проговорил Юуки.
-Уходи. – Набравшись смелости, дерзко ответил оскорбленный вампир.
Холодная усмешка едва заметно промелькнула на бледных губах демона. Пальцы крепче сжали плечи, рывком притягивая к владельцу. Серые глаза пристально смотрели в черные глаза юноши, наслаждаясь переплетением нежности и покорности со своенравной дерзостью .
-Уходи. – Повторил граф чуть слышным шепотом.
Молчание в ответ. Плечи освободились от тисков рук ледяного красавца, силуэт отстранялся все дальше и дальше. В глазах темнело, а голова кружилась.